...nec deus intersit...
«Сегодня приснился странный сон, как-то не по себе даже. И так живо, что я даже рада, что эта ночь кончилась, а после этого сна хоть всего-то начало дня чувствую себя вымотанной.
А снился мне дождь. Большой город, улица и дикая стая собак. Все псы были какие-то мокрые грязные и оглушительно лаяли. И лишь одна, та, что больше всех, была гладко расчесана и, не смотря на дождь, совсем сухая и чистая. И вся стая бешено лая, набрасывалась по одному на этого пса. Гам поднимался над улицей, а мне становилось страшно. Он огрызался на других собак и отбивался от них ударами могучих лап, но псов становилось все больше и больше, они медленно окружали его с диким воем и гавканьем. Пёс отступал все дальше и дальше, но его противников было гораздо больше, они загнали его в кольцо и, словно ждали команды, огрызались, но не трогали. Мне все было прекрасно видно, словно я внутри этого кольца, но как бы за его пределами.
И вот, откуда-то донесся дальний лай, и собаки одновременно кинулись на него. Он яростно отбивался, но их было слишком много, кругом заблестели клыки, лапы, разносился злобный лай. Они кидались, словно каждая хотела оторвать себе кусочек побольше. У меня на мгновение зазвенело в ушах, стала кричать, но никто не услышал. Стала звать на помощь, но…
Потом этот пес, весь в крови, подполз к моим ногам. Мой взгляд пересекся с его, ярость и ненависть ко всему отразилась в них. Псы тем временем выстроились в один нескончаемый океан злобных тварей. И теперь уже они смотрели на меня с той же жестокостью, с которой минуту назад смотрели на этого пса, что сейчас надеждой ловивший последние минуты своей жизни у моих ног. Дождь все усиливался, омывая его раны и смешивая кровь с грязью, в которой он лежал, теперь уже такой же грязный, как и остальные псы. Кровь струилась из его ран, он дышал с тяжелыми хрипами и кровавым кашлем. И вот последние его вздохи и он умер…
Я стала в страхе отступать назад, а псы все с большей злобой смотрели на меня и наступали все ближе и ближе, и только подступили к трупу, как тот обернулся озлобленной псиной и, встав в первых рядах, стал медленно наступать на меня. Я пятилась пока не почувствовала холод стены у себя за спиной. Чувство обреченности охватило меня, а звери обступали неразрывной стеной. Они стояли и вновь ждали какого-то знака, и вновь чуть слышный вой разнесся по улице, и звери с победным рёвом кинулись вперед, и как только сталь зубов того, что минуту назад казался умершим, сомкнулись на моем запястье, я проснулась…
А снился мне дождь. Большой город, улица и дикая стая собак. Все псы были какие-то мокрые грязные и оглушительно лаяли. И лишь одна, та, что больше всех, была гладко расчесана и, не смотря на дождь, совсем сухая и чистая. И вся стая бешено лая, набрасывалась по одному на этого пса. Гам поднимался над улицей, а мне становилось страшно. Он огрызался на других собак и отбивался от них ударами могучих лап, но псов становилось все больше и больше, они медленно окружали его с диким воем и гавканьем. Пёс отступал все дальше и дальше, но его противников было гораздо больше, они загнали его в кольцо и, словно ждали команды, огрызались, но не трогали. Мне все было прекрасно видно, словно я внутри этого кольца, но как бы за его пределами.
И вот, откуда-то донесся дальний лай, и собаки одновременно кинулись на него. Он яростно отбивался, но их было слишком много, кругом заблестели клыки, лапы, разносился злобный лай. Они кидались, словно каждая хотела оторвать себе кусочек побольше. У меня на мгновение зазвенело в ушах, стала кричать, но никто не услышал. Стала звать на помощь, но…
Потом этот пес, весь в крови, подполз к моим ногам. Мой взгляд пересекся с его, ярость и ненависть ко всему отразилась в них. Псы тем временем выстроились в один нескончаемый океан злобных тварей. И теперь уже они смотрели на меня с той же жестокостью, с которой минуту назад смотрели на этого пса, что сейчас надеждой ловивший последние минуты своей жизни у моих ног. Дождь все усиливался, омывая его раны и смешивая кровь с грязью, в которой он лежал, теперь уже такой же грязный, как и остальные псы. Кровь струилась из его ран, он дышал с тяжелыми хрипами и кровавым кашлем. И вот последние его вздохи и он умер…
Я стала в страхе отступать назад, а псы все с большей злобой смотрели на меня и наступали все ближе и ближе, и только подступили к трупу, как тот обернулся озлобленной псиной и, встав в первых рядах, стал медленно наступать на меня. Я пятилась пока не почувствовала холод стены у себя за спиной. Чувство обреченности охватило меня, а звери обступали неразрывной стеной. Они стояли и вновь ждали какого-то знака, и вновь чуть слышный вой разнесся по улице, и звери с победным рёвом кинулись вперед, и как только сталь зубов того, что минуту назад казался умершим, сомкнулись на моем запястье, я проснулась…
Даже не знаю, как это объяснить. Но мне страшно, словно видела во сне жизнь…»